А. К. Жолковский
В первую годовщину смерти Ахматовой состоялся вечер ее памяти, кажется, в Литературном музее, а может быть, в журнале “Иностранная литература”. Я пошел на него и был огорчен скромностью и малочисленностью аудитории – это были в основном какие-то бесцветные библиотекарши, а то и совсем ветхие старушки. “Неужели ЭТО ее читатели?” – подумал я. (Задним числом подозреваю, что попал тогда на какую-то нецентровую тусовку, а кто надо собрались в другом месте.)
Среди выступавших запомнился А. А. Сурков, в период оттепели способствовавший изданию стихов Ахматовой. Принявшись расхваливать ее патриотизм и гражданское мужество, всячески их советизируя, он, видимо, почувствовал, что заврался, но в последний момент вывернулся – с помощью характерного полупризнания. Он сказал, что так же по-нашенски, по-советски – она держалась и за границей, на глазах у буржуазной прессы, и не потому, что при ней были мы, писатели-коммунисты, нет, она никого не боялась и говорила по зову сердца…
“Русские поэты в воспоминаниях конвоиров” – это могла бы быть массовая серия.