А. К. Жолковский
Среди иностранных гостей Варшавского симпозиума 1968 года выделялся профессор Пенсильванского университета Генри Хиж – недавний эмигрант из Польши. Приземистый и старообразный, он щеголял в каком-то колониального стиля кремовом костюме (правда, без стека и пробкового шлема), гордясь перед былыми соотечественниками своим американским статусом.
Темой его доклада были референциальные, то есть местоименные и подобные им, связи в тексте. Но первая же произнесенная фраза: “Now, English language has article”, свидетельствовала о неладах докладчика с языком его новой родины, причем именно в аспекте референции, краеугольным камнем которой является категория артикля. Поляки потом долго смаковали этот прокол. Переводу на русский, где (как и в польском) артикля нет, ее комизм не поддается. Разве что артикль заменить падежом – типа: “В русский язык много падеж”.
Кстати, нашим анекдотам о чукче у американцев соответствуют “польские”. Но мишенью в них служит собственно глупость – к языковым ляпам американцы, нация иммигрантов, как раз терпимы.
P. S. Название не дожато. По-английски можно было бы сыграть на применимости слова article не только к грамматике, но и к одежде (“[туалетные] принадлежности”, “предметы [роскоши]”) или на его связи с (не)артикулированной, то есть (не)членораздельной, речью. Но в русском это словарное гнездо развито слабо, хотя есть и артикль, и артикул, “тип товара; статья закона”, и артикул, “ружейный прием”, и артикуляция (фонетическая). Утеряна восходящая к латыни разветвленная этимологическая связь с членом (тела, предложения), рукой и оружием (arm, arms), сочленением, суставом, составной частью, искусством (art). Утеряна – и неожиданно вновь обретена в современном жаргоне:
“АРТИКЛЬ. Шутл. Мужской половой орган. Без артикля не употребляется. Шутл. О сексуально озабоченном человеке” (Большой словарь русского жаргона. СПб., 2000. С. 39).